Главная
Об этом сайте
Немного о себе
Стихи
Книги
Одна пьеса
Сказочный английский
Выступления
Интервью
Что было в газетах
Глазами друзей
Феликс Рахлин Владимир Малеев Виталий Пустовалов Нина Никипелова Виктор Конторович Вадим Левин Татьяна Лифшиц Элла Слуцкая Сурен Готенов Галина Заходер Вадим Ткаченко Ольга Андреева Нина Маслова David Allott R. and C. Thornton Александр Адамский Игорь Ильин Татьяна Никитина Лилия Левитина Наталья Раппопорт Аркадий Коган Дина Рубина Марк Галесник Феликс Кривин
Галина Заходер
КАМЕШЕК
- Ты хочешь побывать на могиле Реночки? Тогда возьми с собой камешек, у нас не принято приносить цветы, они ведь сразу погибают, - предупредил меня Вадим. Один из вечеров в Беер-Шеве
Через день я буду в Беер-Шеве. Этот город Израиля ассоциировался у меня с жизнерадостным и жизнелюбивым человекам, чудесной подругой, талантливой Реночкой.
Поэт Рената Муха…
Последние годы, бывая в Израиле, я неизменно навещала Беер-Шеву, где меня в пятничный полдень встречал на вокзале муж Реночки, Вадим Ткаченко или Папа Вадик, как называют его близкие.
А потом, в их доме, бесконечный смех: новые стихи Ренаты и те, что от повторения становятся еще смешнее; стихи Бориса Заходера, невольно приходящие к месту по ассоциации с разными историями, выплывающими из воспоминаний.
Вечером профессор математики Вадим Ткаченко отведет гостью в университет, где он читает лекции, покажет свой кабинет. Там меня ожидает сюрприз – на полках стоят научные труды наших с Заходером великих соседей по Комаровке, с которыми мы делили общий забор и ворота на протяжении не одного десятилетия – академиков А.Н. Колмогорова, П.С Александрова. Их учеников и друзей А.Н. Ширяева, В.М. Тихомирова, В.А. Успенского и других. На видном месте лежит приглашение Вадиму Ткаченко на празднование столетия А.Н. Колмогорова, на которое я тоже приглашена, как соседка, ведь одно из мероприятий – открытие памятной доски - пройдет в Комаровке. Значит, это 2003 год.
По случаю выходного дня в тот день учебные корпуса пустынны, лишь охрана. Пройдемся по университетскому парку, где протекает искусственный ручей. В другой раз сходим на концерт. Помнится, слушали симфонию Дворжака, а дирижировал оркестром Беер-Шевы известный маэстро из Китая. В субботу утром, после того, как Папа Вадик вернется с теннисного корта, мы отправимся на Мертвое море, правда, без Реночки, она бережется от солнца. А вечером того же дня я покину друзей.
Теперь Реночку можно навестить только на кладбище. И я должна захватить камешек, который положу вместо цветка. Желательно из земли, на которой стоит мой дом. Мой камешек. Снег вокруг дома небывалый, несмотря на середину марта, выше шестидесяти сантиметров. Где та земля, в которой лежит тот камешек? Выхожу в сад и ищу взглядом, где можно найти землю. Возможно, в сарае, там земляной пол. Но дверь сарая занесло, аж до ручки. Под крылечком? Но и там снег не пустит. Ага! Поищу под навесом для машины. Но и там обледенелый грунт, состоящий из шлака вперемешку с гравием, прикатанный колесами машины. А я хочу природный камень. Приглядываюсь, подсвечивая фонарем. Возле опорного столба блеснула искорка. Вот и нашелся мой камешек, он подал мне знак. Чуть меньше птичьего яйца, поблескивает кварцевым вкраплением. Дома ополоснула его, просушила. Теперь спрятать надежно, чтобы не затерялся в багаже, чтобы не забыть, куда прибрала. И вот ведь как устроено сознание – ищу камешек, а думаю о Реночке.
Великая женщина, природным юмором, внутренним светом преодолевшая на многие годы внезапно напавший на нее опасный недуг, когда американский врач в середине 90-х годов, установив страшный диагноз, спросил напрямик, кому из близких она должна сейчас же сообщить о грозящей беде.
Однако, вместо естественного в таких случаях проявления растерянности, отчаяния, которых ожидал профессор, пациентка прореагировала с неожиданным юмором и логикой, да еще на прекрасном английском языке, которым она владеет в совершенстве, занявшись выяснением у него каких-то лингвистических подробностей диагноза. Профессор, покоренный ее удивительным обаянием, понимая, что перед ним не рядовая пациентка, а уникальная личность и подойти к лечению ее болезни надо тоже с уникальными мерками, решился на невозможное.
И сделал ЭТО НЕВОЗМОЖНОЕ!
Они – она и врач - победили. И победив, замечательный врач спросил, где Рената намерена продолжить лечение. Узнав, что его пациентка возвращается в город Харьков, где она живет, профессор пал духом, не скрыв от нее своих огорчений. Он заявил, что не для того вернул ее почти с того света, чтобы их взаимный успех загубила медицина, проглядевшая ее недуг, и что необходимо срочно найти такую страну для дальнейшей жизни, именно «ЖИЗНИ!», где она сможет получать квалифицированное лечение. И тогда она его утешила, сказав, что ее муж, профессор математики по приглашению университета Бен - Гурион в данный момент уже работает в Израиле и она, не заезжая на родину, может тотчас присоединиться к мужу и там продолжить лечение.
Так они - Вадим Ткаченко и Рената Муха-Ткаченко - навсегда поселились в Беер Шеве.
Израиль встретил меня небывалой для этого времени года, жарой, сменившейся хамсином, которым я даже обрадовалась после московских холодов. Через три-четыре дня хамсин сменился ветром и похолоданием. Снова хорошо. Новые впечатления, и можно слегка остыть после жары. На этот раз я приехала в Беер-Шеву на более продолжительный срок, который провела в обществе Вадима и старшего из двух сыновей, Мити. Снова экскурсия с Вадимом в знакомый уже университет Бен-Гурион. Прекрасный концерт знаменитого пианиста из Югославии Иво Погорелича в новом для меня концертном зале. Поездка на Мертвое море на двух машинах с друзьями Реночки, Вадима и Мити. Снова концерт, да еще с фуршетом, в университете, силами студентов, взявшими дополнительный курс классической музыки.
Мне пора возвращаться. В один из последних дней едем с Вадимом на кладбище. Утро в меру жаркое. Яркое солнце над пустыней, где раскинулось просторное кладбище. Деревьев почти нет. Значит, и тени, чтобы укрыться.
Издалека увидела белую стелу прямоугольной формы, с надписью на русском языке
РЕНАТА МУХА
На другой стороне, обращенной к могиле:
Рената Муха-Ткаченко
Мать Александра, Отец Григорий
31 января 1933 — 23 августа 2009
На плите выгравированы строки Реночкиного стихотворения.
А вчера меня Дорога
прямо к дому привела,
Полежала у порога,
повернулась и ушла.
На обрамлении надгробной плиты лежат камешки. Мой, с вкраплениями кварца, занял скромное место среди разнообразных собратьев, вежливо блеснув искрами в ответ на приветствие солнечного луча. Отныне и во веки веков, пролетев почти три тысячи километров, посланец из Комаровки будет лежать в Израильской земле.
- Вот такая селяви, - говорят на Руси.
Беер-Шева. Март 2010.
