В 1992 г мне посчастливилось нести благую весть вместе с Ренатой Григорьевной в г. Бешкек (с 4 по 15 августа). Это был мой первый опыт участия в миссии и поэтому, естественно, я очень волновалась. Мы выехали из Харькова в Москву с последующим перелетом в столицу Киргизии. В Москве мы встретились с нашей группой (23 человека). Группа включала людей разных возрастов, от 17 до 57. Понятно, что момент знакомства всегда волнителен и, мало предсказуем, эмоционально. Рената Григорьевна предложила удачный выход: давайте познакомимся на Красной площади, там же она успела рассказать о Москве и ее сердце – площади.
     Напряжение как рукой сняло: ребята (поехали с нами 8-9 молодых участников группы без пастора, нового, молодого, которому было где-то 26-27 лет и «наблюдателя», пастора, отошедшего от дел, в возрасте 57-58 лет).
     На следующий день нам предстоял довольно длительный перелет в Бешкек. Настроение в группе было приподнятое, несмотря на то, что не все хорошо переносили «сдвиг во времени» между Калифорнией и Москвой: разница 10 часов. Нас поселили в лучшей гостинице города, обслуживали нас там же в ресторане.
     Все ожидали первого служения, которое должно было состояться вечером, в 19.00 в здании музыкальной десятилетки. Наша группа, хоть и была интернациональной, включала талантливых молодых людей: младший пастор Kelly привез с собой удивительную гитару, на которой неплохо играл, почти все члены группы пели, а пара афроамериканцев еще обладала удивительной танцевальной грацией на платформе. И только мы вдвоем «грызли» текст II Евангелия (русск/англ) и старались всячески выведать у пастора Kelly, о чем будет его первая проповедь.
     Наше первое служение проходило при полном зале под аккомпанемент гитары пастора Kelly.
     На платформе работала в тот вечер, а вернее сказать, общалась с залом Рената Григорьевна, я же получила вспомогательно-наблюдательную роль и отвечала за плавность и последовательность предъявления номеров да присматривала за тем, чтобы нашим гостям из Калифорнии было понятно происходящее. Я уже не воспроизведу сейчас деталей той проповеди Kelly, но я запомнила одно: после первых элементов перевода зал затих, а сам пастор как бы воспарил и с готовностью, радостно вошел в духовное общение с иноязычной аудиторией. Думаю, что все это произошло, в значительной мере, благодаря переводческому и человеческому таланту и такту Ренаты Григорьевны. Сейчас, оглядываясь назад и вспоминая ту поездку, я полагаю, что умение общаться с аудиторией было для Ренаты Григорьевны, как бы продолжением ее поэтического таланта, умения говорить с людьми, совершенно разными, но столь нуждающимися в словах утешения, в толике радости и надежды.
     На следующее утро наша команда бодро приветствовала нас за завтраком. И тут обнаружилось следующее весьма затруднительное и неожиданное обстоятельство. Оказывается, переводчики должны, конечно, не по контракту, а от сердца вести постоянную беседу с группой, ободряя, направляя, подсказывая участникам: что, где, как. Тем более, что все участники припасли для нас массу светских вопросов о наших семьях, стране и даже о том, почему за окном +40С, а кондиционеры есть не везде. Могу сказать, что я с большим усердием старалась отвечать на вопросы, но мне было не угнаться за Ренатой Григорьевной.
     Постепенно наша команда «срасталась», участники чувствовали себя более свободно, тем более, что наше служение включало не только вечерние предъявления, но и “field trips” в детскую больницу, два местных приюта и даже на Бешкекский рынок, где мы несли «благую весть» и где Рената Григорьевна, подскользнувшись на банальной корке, ловко приземлилась на копчик, но встала с трудом. И тогда вся группа стала молиться о ее здравии, и это помогло…
     Очень ясно, информативно и эмоционально, помню нашу давнюю поездку на озеро Иссык-куль, где, местный пастор, как говорил или представлял его русскоязычный коллега из Бешкека, «сбился с пути». Теперь пастору Kelly и нашей группе предстояло вернуть его. Мы были весьма озадачены и целый вечер провели, обсуждая с Kelly возможные варианты решения проблемы. До сих пор не знаю, в чем состояла теологическая подоплека происшедшего, но приехав на озеро, мы застали спокойного, доброго человека, который самоотверженно нес служение, вовлекая не только взрослых, но и детей. Мы провели на озере дивный, счастливый, спокойный день. Вечернее служение было умиротворенным, радостным и достойным. В съянсе исцеления участвовали как взрослые, так и ребятишки. Я уверена, что эта поездка была наиболее запоминающимся событием нашей миссии в Киргизии.
     Мне кажется, что особо стоит упомянуть о съянсах исцеления, которые проводились после проповеди пастора и выступления «свидетелей». Очень трудно, а подчас и невозможно, справиться со значительной массой страдающих людей, которые в едином порыве бросаются к приехавшим за помощью и состраданием. Как раз здесь проявились редкие человеческие и профессиональные качества Ренаты Григорьевны: сострадание, умение услышать, мгновенно среагировать, найти нужные слова и помочь иноязычным пасторам и членам группы донести свои мысли до присутствующих. Я благодарна судьбе за то, что получила тренинг рядом с таким человеком и профессионалом.

Послесловие